ИСТОРИЯ ВОПРОСА

Десятилетиями ЦС™ была в натянутых отношениях с Интерполом, но это изменилось в 1994, буквально за месяц до начала преследования меня Интерполом. Согласно заявлению Мицкевича, Председателя правления ЦРТ, в январе 1994 г он имел встречи с Налоговой Службой и Интерполом, подготовленные заранее. Он заявил следующее: "В Вашингтоне я встретился с главой Интерпола, Раймондом Кендаллом (Raymond Kendall)… Эта встреча готовилась более месяца, так как он все время путешествовал из штаб-квартиры Интерпола в Европе… Во время этой последней недели… я встретился с официальными лицами Налоговой Службы в подобной, заранее подготовленной встрече."
Эти встречи произошли вскоре после того, как ЦС™ получила в США освобождение от налогов, как часть секретного соглашения. Саентологию представила Моника Инглинг (Monique Yingling), эсквайр, жена Джеральда Феффера (Gerald Feffer). (http://www.cybercom.net/~rnewman/scientology/media/amlawyer-7.92)
В июне 1994 Моника Инглинг, Вильям Дрешер (William Drescher) (Саентологические адвокаты), Майкл Риндер (Michael Rinder) (глава OSA), и Мэррил Эмерик (Merril Emerick) (адвокат Гербод) нанесли неожиданный адвокату Мэйо/Церкви Новой Цивилизации (ЦНЦ) Джеральду Фагельбауму (Jerold Fagelbaum). Они заявили, что заключили секретную сделку с Гербод, в которой они убедили Гербод расторгнуть контракт с Мэйо/ЦНЦ и их адвокатами. (Гербод был на тот момент главным вкладчиком в фонд легальной защиты Мэйо/ЦНЦ.) ЦРТ/ЦС пытались убедить Фагельбаума прекратить попытки получить 2,9 млн. долларов возмещения ущерба, которые, как предполагалось, ЦС™ заплатит по решению суда, и не поддерживать наши встречные требования против ЦС™.
В конце июля 1994 г мне позвонил Майкл Риндер, глава OSA. Он хотел, чтобы я полетел в Майами и встретился с OSA лично, без моего адвоката, чтобы обсудить все вышеизложенное и возможные предложения по урегулированию. Я неоднократно отклонял предложения встретиться с ним одному и сказал, что если у него есть предложения по соглашению, чтобы он отослал их моему адвокату. Он отказался и закончил последний звонок угрозой: "Погоди, увидишь, что произойдет!" Я понял, о чем шла речь, неделей позже.
4 августа 1994 года, середина утра. Мой дом в Перла Марина, Сосуа, Доминиканская Республика, окружили вооруженные люди из ДНУН, полицейские и солдаты. Это была большая операция, задействовавшая около 15 вооруженных человек, джипы, мотоциклы и портативные рации. По свидетельству очевидцев, многие из них прятались в кустах и за деревьями. В это время меня не было дома и я не возвращался до конца обеда. К счастью, моя жена Джулия улетела в Майами раньше этим же утром. Соседей и рабочих расспрашивали о моем местонахождении.
4 августа 1994, середина дня. После того как ДНУН не нашли меня дома, они взяли под стражу Хуана Пердомо (Juan Perdomo), одного из владельцев жилого фонда, до определения моего местонахождения.
4 августа 1994, примерно 2 часа дня. Ничего не подозревая, я направлялся домой с автобусной остановки. В руках у меня были продукты и небольшой саженец орхидеи. Внезапно меня остановили, взяв под прицел пистолетов, люди в гражданской одежде на мотоциклах. Они удерживали меня до прибытия вооруженных агентов ДНУН и доминиканской полиции. Они не позволили мне дойти до дома. Меня доставили на джипе в полицейский участок и держали там до освобождения Хуана Пердомо, затем нас отвезли домой. Там меня заключили в наручники и препроводили в дом под прицелом автомата. Мне не дали никому позвонить, ни жене, ни адвокату, ни в посольство. Дом обыскали на предмет наличия огнестрельного оружия, наркотиков и денег. Оружия и наркотиков не обнаружилось, денег в доме и у меня с собой нашли примерно $1400. Деньги конфисковали агенты ДНУН. Меня допрашивали в доме, но никакого объяснения по поводу того, почему ДНУН ведет "расследование" в отношении меня, не было дано. Мне велели взять зубную щетку и белье на 3-4 дня пребывания в тюрьме. Все деньги, которые у меня были (примерно $1200), мои кредитные карточки и удостоверения, включая паспорт, были конфискованы.
Меня оставили в наручниках и перевезли в участок в другом городе (Пуэрто Плата) под охраной солдата с автоматом. Там я прождал несколько часов. Затем была проведена перепись конфискованных вещей в нескольких экземплярах под копирку (мне копии не дали). Однако мне вернули немного денег на покупку воды и хлеба при пребывании в тюрьме.
4 августа 1994, вечер. Меня отвезли в Санто Доминго, столицу Доминиканской Республики, примерно в 4-5 часах езды, все еще закованным в наручниках и под прицелом автомата солдата.
4 августа 1994, около полуночи. Меня поместили в крошечную камеру, в которой уже находилось около 10 человек, находящихся "под следствием" по разным причинам. Условия были плачевными и совершенно антисанитарными. Туалет не работал и вонь стояла невыносимая. Большинству обитателей приходилось спать скорчившись или согнувшись на полу. Не было возможности лечь, нормально вытянувшись. Воды и еды не давали. Мне не привели причин моего задержания и вновь отклонили мои требования позволить позвонить жене, адвокату или в посольство. Мне лишь сказали, что моим расследованием занимаются по приказу Вентуры Байонет, главы ДНУН (Доминиканская полиция по наркотикам).
5 августа 1994, полдень. Меня опять заковали в наручники и отвезли из тюрьмы в другое здание, штаб-квартиру ДНУН, и поместили сначала в комнату ожидания, где на листах газет, разбросанных по полу, приходили в себя те, кого допрашивали раньше, так что те, кто ожидал допроса, мог полюбоваться на тех, кто шел перед ними. Я оставался там в течение четверти часа, затем меня доставили в комнату для допросов. Я был напуган и все еще находился в шоке от событий минувшего дня, и мне невыносимо хотелось пить.
5 августа 1994, около 13 часов дня. Мне представился офицер, который должен был меня допрашивать - но оказалось, что он не из ДНУН, а из Интерпола. Капитан Антигуа (Captain Antigua of INTERPOL). Он был вежлив. Он объяснил, что Интерпол использовал линии ДНУН, но допрашивать меня будет он, как офицер Интерпола. Я был удивлен. Я был удивлен еще больше, когда он задал свой первый вопрос: "Что вам известно о ЦСС (Центр Создания Способностей) в Санта Барбаре?" Следующие вопросы относились к ЦСС в Санта Барбаре в период1983-1985гг. Вопросы не были связаны с наркотиками. После этого блока вопросов, мне задали вопросы, схожие с теми, что адвокаты ЦС™ задавали мне, когда я был под присягой. Эти вопросы не получили ответов, так как были опротестованы моим адвокатом. (Я подумал, что это новый и оригинальный способ добывания информации ЦС ™, самой сутяжнической церкви в мире).
Моя чековая книжка и кредитные карточки были откопированы, и меня допросили на предмет дополнительной информации о них, а также о моих счетах и балансах.
К капитану присоединился другой человек и сказал, что он состоит в доминиканской секретной службе, но удостоверения не показал. У него была копия Ридерз Дайджест со статьей о Саентологии ™ и он хотел знать, читал ли я ее. Он сказал, что ЦС ™ была вышвырнута из Доминиканской Республики несколько лет назад. Меня спросили относительно моего долга Церкви в миллионы долларов и мне пришлось несколько раз повторить, что дело обстоит прямо противоположным образом: ЦС ™ должна нам 2,9 млн. долларов по решению американского суда. (Они действовали так, как будто им сказали противоположное, что это я должен 2,9 млн. за нанесение ущерба собственности ЦС ™.) Меня также спрашивали, не практикую ли я Саентологию ™ - чего я не делал.
Следующие вопросы были о том, не докладывал ли я о Саентологии ™ в Налоговую Службу, ФБР или другие агентства. (Таким образом, теперь Интерполу нечего расследовать?) Мои вопросы о том, почему меня спрашивают об этом и по чьему указанию, до сих пор отклонялись мягким: "Нам пришло распоряжение сверху", - но я сказал Интерполу, что, по моему мнению, вопросы исходят от церкви и что я сотрудничал с Налоговой Службой, ФБР и полицией провинции Онтарио в их расследовании в отношении Саентологии™ в 80-х годах. Я также сказал Интерполу и агенту секретной службы, что ЦС™ ранее пыталась заставить меня предоставить эту информацию и судья постановил, что я не должен раскрывать информацию, связанную с проводившимся тогда расследованием в отношении Саентологии™. У меня спросили имена агентов правоохранительных органов, участвовавших в этих расследованиях, которые знали меня, и здесь было много проверок с боссами. Агент Интерпола сказал мне, что его босс подтвердил, что за расследованием и в самом деле стоит Церковь (нет, никаких письменных свидетельств мне никто не дал) и что меня решено освободить сегодня. Мне позволили дать полицейскому денег на покупку бутерброда и сока (первая еда за более чем 24 часа).
В конечном счете, меня освободили по приказу или разрешению генерала Вентуры Байонета, главы ДНУН, но лишь позже вечером. Меня освободили, так и не представив никакого обвинения, мне сказали, что я не совершил никакого преступления и не был арестован.
Я не смог вернуть большей части моих денег, и все копии "расписки" исчезли. Однако мне вернули достаточно моих вещей, чтобы я смог заплатить за такси сам - 5-часовая ночная поездка. Я оказался дома около полуночи в пятницу, 5 августа 1994.
Как только я смог, я позвонил в Американское посольство в Санто-Доминго. Я разговаривал с Карлосом Мединой (Carlos Median) и Патом Алсупом (Pat Alsup) и узнал, что за день до того, как меня схватили ДНУН/Интерпол, в посольство звонил человек, назвавшийся адвокатом ЦС™ Элдрихом (Aldrich). Он интересовался, зарегистрирован ли я в посольстве и каков мой адрес. Посольство известило его, что они не могут дать ему эту информацию. Час спустя у них раздался другой звонок, на этот раз от агента американского управления по контролю за наркотиками. Он просил ту же информацию.
Когда персонал Американского посольства услышал, что я схвачен ДНУН по приказу Вентуры Байонет, они связались с ним. Вентура Байонет сообщил, что ему позвонили из Интерпола, и утверждали, что Дэвид Мэйо "нанес ущерб собственности ЦС™ на миллионы долларов", "был практикующим Саентологом без лицензии" и "выдавал себя за Саентолога". Вентура Байонет сказал, что он решил действовать, исходя из заявления, что Девид Мэйо "нанес ущерб собственности ЦС™ на миллионы долларов".
Сентябрь, 1994. Частный сыщик из Бока Рэйтон, Флорида, назвавшийся Джон Бертрант (John Bertrant), звонил нескольким из моих клиентов, друзей и сторонников и передавал им тревожные новости относительно "Мэйо, находящегося в тюрьме". Когда в последний раз они видели Мэйо?, Давали ли они Мэйо какие-либо деньги? Один из моих клиентов поинтересовался, на кого работает Джон Бертран. Тот ответил, что не может сказать, но что это некая группа, и что у него есть работа по большому контракту на ЦРУ и другие правительственные агентства.
Сентябрь/октябрь 1994г. КДТ (Саентологическая корпорация Церковь Духовных Технологий) подала прошение об отзыве прав у Гербод в графстве Сан-Матео. КДТ немедленно попросила, чтобы санкция в 2,9 млн. долларов была прикреплена к этому, так что, если бы мы (ответчики Мэйо/ЦНЦ) победили бы на слушании их апелляции к Девятому Округу и могли бы забрать присужденное, оно оказалось бы замороженным в Сан-Матео и мы все равно не смогли бы забрать его. КДТ ЦС™ начала в Сан-Матео процесс против ЦНЦ, меня и моей жены.
Октябрь 1994. Маргарет Деллерсон (Margaret Dellerson), отставной детектив по расследованию убийств, прилетела в Доминиканскую Республику, чтобы "обслуживать" процесс КДТ против нас в октябре 1994, как значилось в иске, поданном КДТ. Маргарет Деллерсон наняла пару свободных от службы полицейских и отправилась к нам домой в наше отсутствие. Она пыталась прорваться в дом, но была остановлена "Чаго" и его мачете. (Чаго присматривал за домом для нас). Полицейские, бывшие не на службе, согласились с Чаго, что действия Деллерсон были незаконными и она с двумя "подкупленными" копами покинули наше владение. Однако, Деллерсон написала в иске, что наш дом охранялся четырьмя людьми, два из которых были вооружены огнестрельным оружием. (Ложь) (Он охранялся Чаго и его мачете). Также она ложно заявила, что мы были дома, когда, на самом деле, мы были в Майами.
20 января 1995. Агенты ДНУН пришли в отель и взяли под стражу двух человек, недавно прибывших в страну, чтобы навестить меня, и отвезли их в участок для допроса. Тениенте де Леон (Teniente De Leon), агент ДНУН из Пуэрто Плата, расспрашивал их о том, знают ли они меня, сколько времени, что они знают обо мне и по поводу того, платили ли они мне 50000 долларов! (Они не делали этого). Агенты ДНУН сказали, что они считают, что это ФБР отдало приказ на расследование.
24 января 1995. После серии телефонных звонков, мы с женой пришли в Американское Консульство для встречи с ответственным по гражданским делам. У нас было чувство, что в Доминиканской Республике нас преследуют. Сначала Управление по надзору за наркотиками, ДНУН и Интерпол третировали нас после получения донесения из ЦС™, а теперь ДНУН считает, что ФБР приказало им провести расследование в отношении нас. Не могло бы Американское Консульство выяснить, действительно ли ФБР приказало ДНУН провести расследование или это частный сыщик представлялся офицером ФБР? Мы получили ответ несколько недель спустя - ФБР не приказывало расследовать чету Мэйо.
26 марта 1995. Во время нашего путешествия за пределами Доминиканской Республики, Чаго оставил нам сообщение на автоответчике: "Проблема, мой босс". Он был в тюрьме субботу и воскресенье, его допрашивали о том, где мы находимся, когда вернемся, что мы делаем и т.п.
27 марта 1995. Майор ДНУН расспрашивал Гвидо Пердомо и одного из наших соседей. Это началось с того, что ДНУН хотел обыскать наш дом (опять) и спрашивал, насколько близко дом находится от берега. Если дом близко от океана, то возможно его можно было бы использовать для контрабанды наркотиков… ("Нет. Дом был не рядом с берегом".) ДНУН посмотрел в окно дома и увидел, что это был маленький дом, скромно обставленный, и нашими единственными транспортными средствами были мотороллер и пара велосипедов. У нас даже не было машины. Агент быстро потерял интерес к дому и переключился на расспросы о знакомых Мэйо. Не думает ли сосед и Пердомо, что те два человека, допрошенных раньше, могли заплатить Мэйо 20000 долларов? Ни сосед ни Пердомо так не думали. Пердомо доложил, что "они уклоняются от оплаты их гостиничных счетов и даже не оплатили счет своего адвоката".
!5 мая 1995 Джулия полетела домой в Доминиканскую Республику, чтобы позаботиться о некоторых личных делах. Я был в другом месте по другим делам и не смог полететь с ней. Когда она прилетела, Чаго сообщил ей, что Маргарет Деллерсон, частный сыщик ЦС™ из Флориды, недавно была здесь.
На следующий день, 16 мая 1995, в аэропорту, Джулия была остановлена на паспортном контроле. У Медины, агента ДНУН, была ее фотография. Ее задержали на пять часов. В это время ее обыскивали и допрашивали несколько агентов ДНУН: Баутиста, Медина и Корцино (Bautista, Medina, and Corcino). Ее постоянно спрашивали о том, где я. У них было мое досье, включая копию паспорта, сделанную Интерполом. У них была фотография того, как она каталась на виндсерфинге. Они угрожали ей, что посадят ее в тюрьму на время проведения расследования, и не дадут позвонить даже в Американское посольство. (И это несмотря на факт, что она не делала ничего незаконного). Медина, в конце концов, признался ей, что их побудила к этому ЦС™. Спустя пять часов ее отпустили и сказали, что она успеет на следующий самолет.
Нас изгнали из нашего дома и не вернулись. Это заставило нас страдать, причинило большие издержки, вызвало нестабильность в нашей жизни, и создало другие трудности в наших делах. Неблагоприятное воздействие также коснулось нас на личном уровне, я, например, не смог больше увидеть моих орхидей.
Притеснения, описанные здесь, по моему мнению, выходят за рамки преследования. Это может сравниться с международным терроризмом.
Дэвид Мэйо
"Мне привиделось, что я падал в водоворот зла. Я чувствовал ужас. Я не мог остановить падение. Поэтому я ускорил его, надеясь выскочить с другого конца".

США